Я укоризненно посмотрела. Я не самоубийца, писать такие докладные. Это же полнейшая профнепригодность! Приказы начальства не обсуждаются, что с самого детства вдалбливала в меня бабуля. Тут я спохватилась – ведь именно этим мы с подругой сейчас занимаемся, что совершенно недопустимо.

– У него могут быть мотивы, нам не известные, – проявила я лояльность. – Он видит цельную картину, в отличие от нас.

– Преподавателя орочьего прислали из королевской канцелярии, – невозмутимо сказала Мирейя. – Вернуть оказалось невозможным, пришлось пристраивать.

– И откуда только ты знаешь? – удивилась я. – В открытых источниках даже намека на что-то подобное не было.

От моего неприкрытого восхищения Мирейя смутилась и неохотно сказала:

– У настоящего агента должны быть свои источники информации, о которых другим знать не положено.

– А твоего источника на двоих не хватит? – заинтересовалась я.

– Его хватит на всю академию, – мрачно ответила подруга. – Но выдавать его я не имею права.

– Жаль, – разочарованно сказала я.

Но настаивать не стала. Нет, источник информации – вещь ценная и в нашей работе жизненно необходимая, но если Мирейя сказала, что нельзя, значит – нельзя. К тому же вполне возможно, что у меня попросту нет доступа к этому источнику. Ведь я не знаю, из какой семьи моя соседка и какие у нее возможности.

Я вздохнула, смирилась с орочьим и начала смотреть, кому еще назначен этот ужасный язык. Мне пришло в голову, что внук Берта тоже должен иметь хорошие способности к языкам, если вспомнить, из какой он семьи. Выяснить я это выяснила, а толку? Пока из группы по именам я знала лишь Мирейю и Керка. Но имена Шин, Дагойн и Грег мне не нравились заранее, еще до того, как обнаружится, кому они принадлежат. Может, сразу подлить этой троице зелье? Расход не такой большой, как при обработке всей группы, а поражение цели – почти наверняка. Но это «почти» сильно меня смущало. Вдруг среди этой троицы все-таки нет нужного объекта? Да и не слишком это профессионально, точечный удар, вот что правильно.

– Хагырр! – высказался кто-то рядом.

Трудно было не догадаться, что этот кто-то, владеющий основами орочьего, совсем не в восторге от его дальнейшего изучения. Остальные языки такой реакции ни у кого не вызвали бы – они были обычно-привычными и входили в школьную программу.

– Лучше и не скажешь, – прочувствованно сказала Мирейя. – А тан не подскажет значение такого ценного орочьего оборота?

– Э-э-э, – смущенно протянул тан, пойманный на употреблении непонятных выражений. – Я пока не настолько хорошо знаю орочий, чтобы переводить. Случайно услышал, вот и запомнилось.

Этот тан, пожалуй, был постарше нас, а значит, нужным внуком быть не мог. В моих глазах это сразу сделало его привлекательнее. Правда, тан и сам по себе был очень даже ничего: длинные рыжие волосы, собранные в хвост, выгодно подчеркивали блестящие черные рога, а легкая небритость только добавляла шарма. Интересно, где он успел нахвататься орочьего? Неужели общался с носителями? На это указывал не совсем отросший левый клык – регенерация у нас, конечно, на уровне, но и для нее тоже нужно время, и не всегда короткое. Отращивание костной ткани требовало еще и добавления в рацион приличного количества кальция.

– Ничего, – ободрила я его, – в академии вас быстро научат не только говорить по-орочьи, но и понимать, что говорите. И нас тоже…

– Сестры по несчастью? – Он широко улыбнулся, показав, что все остальные зубы целы и стоят на своих местах. – Вместе будем постигать?

– Вместе, – подтвердила Мирейя. – Вы кто из счастливчиков? Шин, Дагойн или Грег?

– Дагойн.

Он чуть приподнял левую бровь и выжидательно посмотрел. Мы не стали его разочаровывать и представились сами.

– Смотрю, уже сдружились, – заметил он. – Раньше были знакомы?

– Нет, в одной комнате живем, – ответила я.

– Вдвоем? – изумился он.

Да, небывалое дело для нашей академии – здесь воспитывают индивидуалистов, работающих в команде лишь изредка, тогда, когда этого требуют интересы короны. Поэтому и селят поодиночке. Обычно. Только для нас двоих сделали исключение, и то – временно, как подчеркивала ректор. Когда я вспоминала про ректора, настроение портилось сразу – неприлично ставить столь красивых танн во главе академий. Попробуй здесь завести роман с преподавателем при такой-то конкуренции. Правда, пока я видела только двух мужчин, и оба для моей цели совсем не подходили, хотя второй и проявил заинтересованность. Думаю, танна Кавайи тоже заботится о его здоровье…

Я посмотрела на нового знакомого с возросшим интересом. Дагойн был немного старше, чем остальные наши сокурсники, видимых повреждений не имел, а рога и хвост были на высоте. Возможно, он уже умеет держать язык за зубами при необходимости? Выбрали же его почему-то для учебы здесь, а значит, посчитали, что он никогда не расстанется ни с одной государственной тайной. Я обворожительно улыбнулась и чуть выдвинулась вперед…

– Что поделать, в женском общежитии свободных комнат не было, а в мужское кастелян отказался меня заселять, – Мирейя игриво стрельнула глазами в нового знакомого, и я поняла, что тот ей понравился.

Что ж, если она на него положила глаз, пусть так и будет. Мне же не для души, мне для дела, найду себе другого. Не зря же бабушка говорила, что не стоит такое деликатное дело доверять неопытным юнцам. Нет, твердо решила я, найду кого-нибудь постарше. Должен же здесь быть хоть один привлекательный преподаватель, не занятый танной Кавайи?

Мирейя вовсю кокетничала с Дагойном, настроившимся продолжить знакомство в нашей комнате, и я подумывала, не придется ли несколько часов бесцельно шататься по территории академии – покидать ее без разрешения ректора запрещено, а идти здесь пока некуда. Но подруга сослалась на какие-то мифические дела, которые требовали немедленного решения, и вежливо, но непреклонно отказалась от совместного вечера. На мой удивленный вопрос она неопределенно повела плечами:

– Он слишком молод. Да и смотрел он больше на тебя.

Во втором я была совсем не уверена, поэтому сделала вид, что мне это неинтересно.

– Боюсь, что при таком ректоре те, кто постарше, нам просто не достанутся, – заметила я. – Мы ей не конкуренты.

– Так и она нам не конкурент, – важно ответила Мирейя.

– С такой-то внешностью? – недоверчиво спросила я. – Очень даже конкурент. Даже с учетом ее возраста, наверняка вокруг нее увивается добрая половина академии.

Мирейя оглянулась и, понизив голос, быстро проговорила:

– Обещай, что никому не расскажешь о том, что сейчас узнаешь.

– Обещаю.

Ответила я слишком громко, поскольку Мирейя на меня шикнула и зашептала так тихо, что не всякий смог бы расслышать, даже если бы стоял так же близко, как я.